Лес затих под сияньем лунным,
Темной стенкой застыли ели,
Он сидит у огня и думает:
«Как уходят на небо звери?
Сколько сотен их стали пищей
И одеждой для зимнего времени?
Теплой шкурой, что б сладко спали
Наши дети — надежда племени.
Мать — Лосиха, Медведь огромный,
Ваши жизни в моей текут.
Жизнь вдохну я в кремень холодный,
Пусть еще сотни лет живут»…
Понятие «энеолит» состоит из двух частей: «энеус» (лат.) — медь и «лит» (греч.) — камень, т. е. медно-каменный век. Синонимом является слово халколит, в котором первая часть «халкос» с греческого переводится как медь. Как следует из названия эпохи, в хозяйстве человека происходят изменения, обусловленные знакомством с первым металлом. Таким первым металлом стала медь, встречающаяся в природе в самородном виде.
Сейчас нам просто невозможно представить свою жизнь без металлов. Но обработка металла — дело принципиально иное, нежели изготовление каменных орудий. Как же произошло открытие металла? Предоставим слово авторам книги «Прыжок в прошлое» Ренате Малиновой и Ярославу Малине: «Открытие, вероятно, состоялось — как это иногда случается — в результате какой-то неудачной операции. Ну, например, так: доисторическому человеку (в оригинале — земледельцу) потребовалось пополнить запас каменных пластинок и топоров. Из кучи заготовок, лежащих у его ног, он выбирал камень за камнем и умелыми движениями отбивал одну пластину за другой. А потом в его руки попал какой-то блестящий угловатый камень, от которого, сколько он не бил по нему, ни одна пластинка не отделялась. Более того, чем усерднее он дубасил по этому бесформенному куску сырья, тем больше тот начинал походить на лепешку, которую в конце концов можно было мять, крутить, вытягивать в длину и свивать в самые удивительные формы. Так люди впервые познакомились со свойствами цветных металлов — меди, золота, серебра, электрона. При изготовлении первых, очень простых украшений, оружия и инструментов им было достаточно самого распространенного технического приема каменного века — удара. Но эти предметы были мягкими, легко ломались и затуплялись. В таком виде они не могли угрожать господству камня. А, кроме того, металлы в чистом виде, поддающиеся обработке камнем в холодном состоянии, в природе встречаются крайне редко. И все-таки новый камень им понравился, поэтому они экспериментировали с ним, комбинировали приемы обработки, ставили опыты, думали. Им пришлось, естественно, пережить много неудач, и прошло очень много времени, прежде чем им удалось открыть истину. При высокой температуре (ее последствия они знали по обжигу керамики) камень (который мы сегодня называем медью) превращался в текучее вещество, принимавшее вид любой формы. Инструменты могли обрести очень острую режущую кромку, которую к тому же можно было затачивать, сломанный инструмент не надо было выбрасывать — достаточно было его расплавить и снова отлить в форме…». Конечно, медь в чистом виде — металл мягкий, и лезвия медных инструментов быстро изнашивались. «Более продвинутый», говоря современным языком, Ближний Восток начал получать медь плавкой руд (!), а не холодной ковкой, уже в 7-5 тысячелетиях до н. э.; в Европу эти новшества пришли гораздо позже.
На нашей территории находки медных изделий очень редки. Пожалуй, только поселение Павшино-2 на реке Юг в Великоустюгском районе, открытое и исследованное Сергеем Юрьевичем Васильевым, дает пример таких находок. На этом поселении в жилищах обнаружены самые ранние в области медные изделия: стамеска, шилья, кусочек проволоки, маленькое колечко. Радиоуглеродная датировка жилищ 4020±50 и 3900±80 лет назад — около середины третьего тысячелетия до н. э.
Редкость и малодоступность меди, а также мягкость этого материала способствовали сохранению важной роли каменных инструментов. Металл остается «дефицитным» товаром, а вот изготовление кремневых орудий становится почти искусством. Каменные инструменты этой эпохи часто легко узнаются по внешнему виду. Рачительные хозяева часто делали их комбинированными, т. е. двух-трех функциональными, приспособленными для выполнения нескольких хозяйственных операций сразу. Например, скребок, комбинированный с ножом для шкур, или скребок — проколка. Кремневые наконечники также изменяются: теперь их делают в форме треугольника, иногда в основании выделяют выемку. Сотни таких изящных (толщина их не более 5 мм) наконечников найдены на поселении Павшино-2.
Ученые восстановили процесс изготовления этих орудий. Оказалось, что для изготовления каждого наконечника требовалась целая серия операций. Сначала древний мастер подбирал подходящий кусок кремня и скалывал с него крупный отщеп. Затем этот отщеп «подравнивал», придавал ему нужную форму, скалывая отбойником небольшие кусочки. После этого он закапывал полученную заготовку в горячую золу костра и оставлял там на несколько часов. Для чего это делалось? Кремень от жара костра как бы «пропекался» внутри, становился более однородным и пластичным, легче поддавался дальнейшей обработке. Следующим этапом нужно было осторожно охладить заготовку. Она остывала вместе с гаснущим костром, ее нельзя было сразу доставать на холодный воздух, иначе в кремне образуются трещины, которые сведут на нет всю работу мастера. И только после этого приступал мастер к окончательному оформлению наконечника: острым кусочком рога или медным стерженьком отжимал, т. е. убирал с помощью давления, маленькие чешуйки и придавал изделию нужную форму и толщину. В каждый наконечник вложено множество времени, сил, терпения и умения.
Еще один памятник энеолитической эпохи — Модлона, настолько своеобразен и интересен, что заслуживает отдельного рассказа. Он был открыт в 1919 году гидрографом К. В. Марковым и затем с 1937 года исследовался А. Я. Брюсовым. Памятник располагался в Чарозерском (сейчас — Кирилловском) районе у слияния рек Модлоны, впадающей в озеро Воже, и Перечной, на узкой стрелке между ними. Раскопки на поселении велись московской экспедицией с 1938 года, были прерваны войной и затем возобновлены в 1945 году. А. Я. Брюсов оставил замечательное описание процесса раскопок и полученных результатов.
Модлона — двуслойное поселение, нижний культурный слой которого как раз и относится к эпохе энеолита и, что особенно важно, залегает в слоях торфа. Археологические изыскания приходилось вести в заболоченной местности, и основной трудностью для археологов стала постоянно поступающая в раскоп вода. Для решения этой проблемы приходилось использовать громоздкий насос, делать систему отводных каналов, колодцев. И все равно в раскоп постоянно просачивались почвенные воды, превращая раскопки в грязевые ванны, а культурный слой — в месиво грязи. Но полученные результаты превзошли все ожидания и оправдали все трудности. Это было первое, найденное в СССР, свайное поселение! Дома в этом поселении строились на специальных помостах, опирающихся на сваи, и поверхность пола дома «была поднята над почвой приблизительно на 35-40 см».
В торфе сохранились остатки четырех жилых построек, по которым Александр Яковлевич воссоздал вид древнего поселения: «На большом пространстве, на самом краю узкого мыска между Модлоной и Перечной, стояли, слегка возвышаясь над землей, небольшие, неправильно четырехугольные домики со стенами из переплетенных прутьев. Их двускатные крыши были покрыты в несколько слоев большими кусками бересты, придавленной сверху крупными камнями. С южной стороны перед домиками были небольшие легкие платформы, от которых тянулись к соседним домам узкие бревенчатые кладки…». От одного из домов к берегу вели деревянные мостки, которые «… кончались небольшим плотиком из пяти нетолстых бревен, скрепленных двумя поперечными бревнами и укрепленных на берегу при помощи сваи, вбитой посередине плотика».
В помещениях было найдено огромное количество находок. На отдельных участках раскопов их находили более 1000 на 1 кв. метр! Это — наконечники стрел, скребки, скобели, проколки из кремня; разнообразные бытовые инструменты из кости и деревянные поделки. Одну такую деревянную доску с отверстиями А. Я. Брюсов определил как деталь прялки. Многочисленные стержни от составных рыболовных крючков, гарпуны говорят о важной роли рыболовства в хозяйстве жителей Модлоны, подтверждают это и огромные кучи рыбьей чешуи около стен жилых построек.
По костям животных ученые определили, кто становился охотничьим трофеем: зайцы, куницы, медведи, лоси, кабаны, барсуки, бобры — как видите, охотники были удачливы! На поселении найдено множество костей собак, исходя из чего А. Я. Брюсов сделал вывод, что их разводили как ездовых.
По характеру находок, рассмотренных выше энеолитических поселений, можно сделать определенные выводы:
- ведущую роль в хозяйстве по-прежнему играют каменные орудия;
- основой жизнедеятельности остаются присваивающие формы хозяйства: охота, рыболовство, собирательство.
Казалось бы, все так же, как и в неолите… Почему же все-таки мы говорим о том, что наступила новая эпоха?
Период энеолита является важным и насыщенным отрезком времени, весьма приметным по археологическим данным. Многочисленные изменения в материальной культуре людей наиболее логично объясняются проникновением на территорию Вологодской области новых групп населения — волосовцев. Для энеолитической эпохи становится характерной керамика иного облика. Для изготовления сосудов в глиняное тесто стали добавлять органические примеси: сухую траву, древесные опилки, птичий пух, иногда — толченую раковину. При обжиге сосудов эти примеси выгорали, оставляя пустоты, или поры. Посуда, изготовленная таким способом, мылкая, гладкая на ощупь, хорошо распознается. Ученые называют ее пористой керамикой. Орнамент на сосудах также сильно отличается от неолитических узоров: уже не встретишь частых ямочных отпечатков, на сосудах ритмично повторяются овальные оттиски штампа, или вертикальные зигзаги и косые полосы зубчатых в давлений. Но пористая посуда только один из признаков энеолита.
С эпохой энеолита связано распространение кремневых фигурок: миниатюрных изображений различных животных или человека. Изготовлены они отжимной двусторонней ретушью, как и наконечники или другие каменные орудия, но поразительно точно передают контуры фигур животных или человека. Вот в маленькой, не более 3 см, поделке узнается медведь, вот собака, вот извивается змея. Ученые не знают точного назначения этих «микромонстров». Были они ритуального назначения или детскими игрушками?
С. В. Ошибкина в книге «Искусство каменного века» пишет: «…большинство исследователей считают их ритуальными предметами и видят в них отражение культа предков, тотемизма, солярного культа и т. д. Очевидно, они служили амулетами или иными сакральными атрибутами при выполнении тех или иных культовых обрядов. Вероятно, магические действия, связанные с этими скульптурами, должны были способствовать благосостоянию волосовских охотников-рыболовов».
Встречаются такие находки по всему пути расселения волосовских племен. В Вологодской области обнаружено 42 кремневые фигурки, из них 32 — наиболее крупная коллекция происходит с поселения Векса. По мнению Н. Г. Недомолкиной все фигурки можно разделить на группы в зависимости от темы изображения:
- зооморфные (изображения зверей),
- орнитоморфные (изображения птиц),
- антропоморфные (в которых угадываются человеческие фигурки),
- символические (однозначно определить смысл которых вряд ли возможно).
Большинство исследователей считает, что таким способом выражалось особое, почтительное отношение людей к некоторым представителям животного мира, Среди персонажей галереи «микромонстров» можно выделить несколько наиболее популярных. Медведь — хозяин леса всегда внушал людям уважение. Ярким его отличием от других зверей является то, что он внешне похож на человека, и у сибирских народов, например, считается, что он и был некогда человеком, но был заколдован. Медвежий культ — один из наиболее древних и встречается у разных народов. На севере не существовало запрета на охоту на медведя, но такое событие обставлялось со всевозможной торжественностью, превращалось в праздничное действо.
Отголоски этих верований сохранились в финно-угорском плаче «примирения» с убитым медведем. Люди страшились мести мертвого зверя, видимо, даже после смерти он оставался сильным и опасным хозяином леса. После удачной охоты приходилось отводить от себя подозрения:
Друг возлюбленный мой, Отсо…
Красота с медовой лапой,
Не сердись ты понапрасну,
Я не бил тебя, мой милый.
Сам ведь ты свалился с ветки,
Разорвал свои одежды
о кусты и о деревья,
Скользко осенью бывает,
Дни осенние туманны.
Очень популярны были изображения змей. Змея — загадочное существо, представитель не только земного, но и подземного мира. Вспомните, в скольких сказках змея выступает, как символ мудрости.
Особняком стоят немногочисленные изображения рыб. Они также относятся к представителям нижнего, подземного мира. У финно-угров считалось, что внутри лосося находится огонь.
Изображения птиц также многочисленны в коллекции фигурок. Особым почитанием пользовалась водоплавающая птица. Особенно эффектная уточка происходит с поселения Модлона. На спине у птички оставлен выступ для привязывания, вероятнее всего, этот амулет носили на шее. Объяснение популярности этого персонажа можно найти опять-таки в финно-угорском эпосе.
В «Калевале» уточка выступает в роли демиурга или его помощника. В первом случае она приносит яйцо, из которого впоследствии:
Из яйца, из нижней части
Вышла мать — земля сырая;
Из яйца, из верхней части
Встал высокий свод небесный;
Из желтка, из верхней части
Солнце светлое явилось…
Во второй версии птица ныряет на дно мирового океана и приносит в клюве кусочек суши со дна, из которого уже Вяйнемейнен творит весь мир. Может быть, человеческие кремневые фигурки — это изображение самого демиурга, мифологического мастера, изготавливающего земной мир?
Среди символических кремневых фигурок можно назвать лунницы. Они встречаются в захоронениях. Их относят к группе символических фигур и изображений неопределенного характера, т.к. точно ответить на вопрос о смысле скульптурки, вероятно, мог бы только сам мастер, ее изготовивший.
Раз уж мы заговорили о скульптуре, нельзя не отметить три находки с поселения Модлона: глиняную поделку — медведя, украшенную оттисками гребенчатого штампа, деревянную голову собаки с висячими ушами и голову лося, вырезанную из рога. Особенно интересна как раз последняя скульптура и вот почему: «Под челюстью и на горле с обеих сторон вырезан солярный знак из трех лучей, который показывает символику изображения. Существует и широко обсуждается идея о роли лося и оленя в сознании древних, которые придавали им значение космических животных. В мифологии… олень и лось выступают едва ли не главными героями, их бег сравнивают с ходом солнца и луны, на рогах у них помещаются светила. … Изображение солярного знака на скульптуре встречено впервые. Оно подтверждает космическое значение этого животного в представлениях древних».
Еще одна яркая примета энеолитической эпохи — янтарные украшения. «Янтарь (от литовского gintrras), ископаемая смола хвойных деревьев верхнемелового-палеогенового периодов». Месторождения янтаря известны в Прибалтике. На поселениях и в могильниках эпохи энеолита в Вологодской области найдены десятки янтарных украшений. Давайте ознакомимся с ними поближе. Обнаружены они на Вексе, в могильнике Каргулино в Белозерском районе, на поселении Модлона. Именно янтарные украшения — главным образом пуговицы — позволили А. Я. Брюсову определить возраст свайного поселения (по аналогии с восточно-прибалтийскими украшениями) — конец 3 — начало 2 тысячелетия до н. э.
Особенно эффектная коллекция янтарных украшений происходит из могильника Тудозеро-VI, изучавшегося в 1989-1991 годах А. М. и М. В. Иванищевыми. На памятнике обнаружено 10 захоронений. Погребения совершались в песке, поэтому костяки погребенных не сохранились, но на фоне желтого песка отчетливо выделялись могильные ямы, густо засыпанные красной природной краской — охрой. В могилах сохранилось множество янтарных изделий, которые украшали раньше одежду умерших.
Конечно, одежда не сохранилась, но по расположению украшений можно представить, как выглядели кусочки солнечного камня на меховых одеждах людей. Пронизки, похожие на современные бусины, украшали головные уборы или надевались на шею, как ожерелье; круглые «пуговицы», вероятнее всего, использовались, не как наши современные, для застегивания, а просто нашивались на одежду как украшения. По подолу рубахи или в области груди нашивались трапециевидные подвески, ключевидные подвески или кольца, которые также могли быть деталью ожерелья или нашивкой на одежду. В каждом захоронении встречается индивидуальный, неповторяющийся набор янтарных украшений.
В наиболее богатом янтарем погребении найдены все виды украшений одновременно. По их расположению в могиле выполнена возможная реконструкция внешнего вида одежды волосовца. Вероятно, у кого-то возникнет вопрос, почему изображен мужчина? Дело в том, что по данным антропологических исследований тех могильников, где сохранились костяки погребенных (например, Сахтыш), янтарные украшения сопровождают только мужские захоронения! Это была только мужская прерогатива — украшать свой костюм солнечным камнем! Чем это объясняется? Многие народы в древности приписывали янтарю магические свойства и способность избавлять от болезней, и возможность использовать такие полезные свойства имели только мужчины — добытчики и кормильцы. Жизнь мужчины по-прежнему ценится выше женской. Поэтому на нашей реконструкции также изображен мужчина.
Янтарные украшения вызывают множество вопросов. Первый — как они попали на наши земли? Еще А. Я. Брюсов полагал, что янтарь поступал в восточные районы из Прибалтики торгово-обменным путем, а во 2 тысячелетии до н. э. эти связи между территориями по каким-то причинам прекратились. А. В. Уткин и Е. А. Костылева, исследовавшие памятники энеолита соседних с нами областей, предполагают, что «янтарные» волосовцы — это выходцы из Восточной Прибалтики. «Они не импортировали изделия из янтаря или уже готовые костюмы, а именно пришли на… эти берега… в одежде, расшитой «солнечными камнями», в которой закончили свою земную жизнь и были похоронены. Какую-то часть янтарных подвесок мигранты передали своим детям и внукам…», т.е. появление янтаря объясняется новой волной миграции.
Второй вопрос: как могли люди, вооруженные каменными инструментами, не просто выравнивать поверхность янтаря и придавать ему нужную форму, но просверливать тонкие, длинные отверстия? Эти вопросы еще предстоит решить.
Итак: пористая керамика, совершенная технология изготовления тонких бифасов, кремневые фигурки, янтарные украшения — приметы времени, маркеры для археологов, «визитные карточки» энеолита. Небольшой экскурс в энеолитическую эпоху показал, насколько высокоразвитая материальная культура существовала у людей того времени и какой сложной и насыщенной духовной жизнью жили волосовские племена. Они пытались осмыслить роль и место человека в мире, поклонялись дающим жизнь лесным обитателям, вглядывались в небо и задавались вопросами мироздания…